Aeterna aequitas. Коллекционер красочных миров.
Э.. это начало так и не продолженной автобиографии - надо же вам наконец-то хоть немного узнать о моей "прошедшей жизни".. а мне собратся с духом и писать этот опус дальше 
Без назания
Пролог.
Когда я думала, чем мотивировать написание данного опуса, у меня находилось масса причин, но ни одна из них так и не заняла главенствующего места. Поэтому так или иначе наверное следует рассказать о каждой из них по отдельности, и о всех вместе. То что будет так или иначе описано дальше образно можно назвать мемуарами, но так как я не особо большой любитель данного типа литературы и к тому же не слишком умудрена возрастом, то это название скорее всего чисто символическое. В любом случае все герои, что будут описаны в этих корявых заметках будут немного измены. И не всегда все из них присутствовали в моей личной жизни, возможно некоторые из них были
столь красочно обрисованы моими близкими друзьями, и оказались на столько самобытны, что волей не волей я заимствовала их из чужой жизни в данный опус, но те чувства, что они вызывают у главной героини исключительно мои.
Первой причиной были слова замечательной девушки и изумительного автора, которая на очередное письмо, где описывался один из случаев моей жизни ответили очень эмоционально, сказав, что наверное бы, не плохо бы получилось описать это, где-нибудь отдельно.
Второй причиной явилось то, что я давным-давно задумывалась оставить себе не только воспоминания но и какой-нибудь документ, который могла бы сама перечитывать, и воскрешать в памяти краски и лица давно минувших дней.
Последней и самой эгоистичной причиной, которая наконец-то подвигла меня сесть за клавиатуру, стала простая, ничем не примечательная переоценка ценностей, которая на том или ином промежутке времени происходит у всех ныне живущих, уже почивших, и будет происходить у еще нерожденных. Такова природа людских судеб и характеров, и так как я ничем не отличаюсь от прочих простых смертных, я тоже подвержена этой метаморфозе, правда, которая происходит у меня немного чаще, чем у остальных. Что же делают простые смертные? Точно сказать, за других я не могу, а вот для меня это кроме душевной боли и терзаний, она является хорошим поводом для того, что бы открыть в очередной
раз сундучок с моими воспоминаниями и заново пересматривать через призму моего нового мировоззрения, хранящиеся там воспоминания-акварели.
Именно эти необычные картины, зарисовки причудливых узоров человеческих поступков и характеров, и составят эту необычную галерею. Хотя я постараюсь вспомнить именно те воспоминания и те ощущения, что были первыми и описывать героиню независимо от того, как я в данный момент отношусь к этим событиям и к этим людям. Очень хотелось, что бы вы, мои милые читатели сами ответили на вопрос, на который у меня самой до сих пор нет ответа. Кто я? Что я делаю
здесь, зачем поступаю так, а не иначе? Быть может, кто-то кто прочитает эту историю до конца ответит мне на этот вопрос.
Быть может рассказ будет немного сбивчивым и не совсем правильно
расположенным в хронологическом порядке, но я постараюсь выстроить их в цепочку, в которой сменялись быть может не времена, а мысли и чувства героини, и её мировоззрение.
*************************************
Посвящается изумительной Элише, несравенному Призраку и всей остальной
интернет братии, а так же всем невольным героям моего рассказа.
Отрывки, огрызки быстротекущего детства давно для меня превратились в одну весело бегущую карусель, на которой сложно разглядеть, что то более или менее хорошо, но остались общие воспоминания. Вот я сижу на спине у какого-то дяди и он карабкается на дерево. Мне весело, я визжу от страха и восторга, а рядом возвышается мой дом, длинный монстр с облупленной красноватой краской, где мы живем в комнате, где если подбросить мячик вверх он не долетает до потолка, окна огромны - от пола до потолка, и есть множество цветных огней, а наши соседи по квартире живут на втором этаже, на который ведет лестница над туалетом.
Потом я живу у бабушки и дедушки, и мы наряжаем очень худую, искусственную елку, что прогибается под грузом елочных игрушек и вскорости напоминает Пизанскую башню. Меня водят в детский садик, или в несколько. И каждый день дедушка, перед тем как перейти по подземному переходу, по дороге в детский сад, где у меня есть даже своя кукла, заставляет смотреть на солнце и улыбаться. Каждый раз в свои пять-шесть лет я удивляюсь, какой дедушка наивный. Я ведь знаю, что сколько не улыбайся ничего не получится - снова будут эти ужасные занятия про Надежду Константиновну и часы рисования, где почему-то все как один рисуют елки с новогодними шарами. Но я все же улыбаюсь, потому что не хочу разонравится дедушке.
Вечером обычно опять же меня забирает дедушка или же дядя Коля, который как-то незаметно превратился в папу, но меня это не смущает, он обычно умеет веселить не только меня, но и наших воспитателей. Кажется у меня теперь есть сестренка и мы живем в доме, в который надо проходить через арку.
Возможно я проскакиваю какие-то события, которые до сих пор помню, но
оценивать, то что слишком смутно помнишь вообще нельзя, а описывать
скрупулезно не имеет смысла. Зато точно помню, что именно где-то в том
отрезке времени меня более всего занимал вопрос, о том, кто я, что я, почему я именно такая а не другая и я была твердо уверена, что тот, кто создал меня точно ошибся с полом. А как вы хотели, что бы чувствовал себя ребенок, который был выше на голову всех своих сверстников, носил мальчишескую прическу, дрался на всех переменах, но при этом по какому-то ужасному недоразумению являлся девочкой? Если и сейчас меня спросят, когда надо преподавать понятие бытия и метафизики, как философские понятия, я честно отвечу - до шести лет. После этого времени очень сложно изменить привычку верить в то что говорят взрослые. Да да, именно эти вопросы я для себя исследовала до того, как попала в школу. Ценный груз, который я вынесла из своих рассуждений о том бытие в котором мне случилось пребывать, что все
люди в той или иной степени равны, из чего и вытекали все постулаты моей следующей жизни. Равность всех людей являлась мне не в равности
возможностей, но в равности вероятности ошибок, прав и обязанностей, которые возлагает наше существование. Быть может это теория не имеет право на существование, но для ребенка, который отказывался говорить добрую дюжину звуков, полгода носил очки и наотрез отказывался читать, предпочитая лазить по деревьям, это пожалуй было одно из самых существенных размышлений и выводов.
В школе мне пришлось столкнуться с более насущной проблемой, чем моя бедная матушка. Там были совершенные невыносимые тетушки, которые впадали в панику от того, что я могла совершенно с независимым видом покинуть класс, ходить между рядами и не считать нужным отвечать на заданный мне вопрос, а на переменках носится как угорелая по коридору и драться с мальчишками. ДО сих пор не понимаю, как все остальные дети не проделывали того же самого. И хотя неимоверными усилиями мамы я все же довольно-таки сносно начала говорить и читать к первому классу, ей еще не раз приходилось краснеть за свою дочь, которую со скорой руки педагогов старой закалки, окрестили умственно отсталой, и даже предлагали родителям перевести ребенка в более слабую, лесную школу. Не знаю, какую тонну парфюмерии подарили папа с мамой им, но
красных записей в дневнике стало становиться все меньше и меньше, а на парту была куплена специальная клеенка, что бы это чудовище на заднем ряду не разукрашивало его ручками, карандашами и прочими подручными средствами от скуки.
Так или иначе ночными бдениями надо мной, круглосуточно делающей уроки, мама добилась своего - у меня была сначала пятерка в первой, потом во второй и наконец-то после первого класса я стала отличницей, которая единственная в своем роде не отличалась, ни аккуратностью, ни прилежанием, ни желанием оные отметки получать. Я уважаю труд моей несравненной мамы, ибо если бы не она, меня не было бы на свете, быть может я сейчас просто бы сидела бы на швейной фабрике в лучшем случае, материлась, как последний пропойца и после получки ночевала бы под забором, но побочным действием этого стремления стало, а
быть может это просто существовало всегда, я не знаю, то что хуже смертной казни для меня являются домашние задания.
В первый год, и на несколько лет вперед у меня появились первые друзья - Ромашка и Музыка. Ромашка была отличницей, но в отличие от меня, она была "правильной" отличницей, потому что она была уже самостоятельна тогда, плакала над каждой полученной четверкой и даже была главной за наше звено, когда нас принимали в октябрята. Музыка, он не отличался блистательным умом, но был, пожалуй, единственным мальчиком, что решился дружить с девчонками, в то время как остальные, скорее всего, ненавидели или боялись нас.
Но класс это "случайное сборище людей, которые прихотью взрослых, вынуждены общаться друг с другом на протяжении многих лет в принудительном порядке", это было замечено многими умными людьми, и я всего лишь повторю их слова. В этом замкнутом социуме, о котором мы потом гордо говорим, что он научил нас и подготовил ко взрослой жизни, существуют практические все те же ситуации и чувства, что могут возникнуть у нас-взрослых уже за стенами школы. И как
скорее всего появляются друзья, и доброжелатели, как возникает взаимная приязнь, так же и возникают непонимания, недоверие злость, расслоение и формируются группы "по интересам". Это не обошло и вашу покорную слугу.
Кроме Ромашки и Музыки, которые оставались моими друзьями на протяжении нескольких лет, я была вынуждена разделять свое существование и с менее приятными мне в одно время людьми. Это как показала жизнь совсем не означает, что в более позднее время все не поменялось. Но об этом позже. Вот те лица, что так или иначе я вспоминаю, то с улыбкой, то с грустью.
Светик-Семицветик, улыбчивые большие глаза, глаза истиной женщины еще тогда, немного лукавые и хитрые, они сидели прямо передо мной в начальных классах и вечно делали мне мелкие пакости, из озорства, из желание спустить меня с небес на землю, что мне совсем не нравилось. Если вспомнить, что в эту касту неприкасаемых девушек, моего первого класса входили еще Наташа, Ангелина и Юля, то можно твердо сказать, то что в начальных классах мне в равной степени доставалось ото всех от них понемногу, но все же заводилой всегда была Наташа. Ее желание поставить на место всех, кто слишком сильно отличался от нее самой, наверное, впервые заставило меня задуматься серьезно над тем, почему я все же отличаюсь от других и не есть ли это зло.
Но как ни странно зла я в себе не видела, особенно в том что я отличаюсь, поэтому очень осторожно я просто пыталась походить на всех, насколько это было возможно с моим дурацким ростом, это было все же сложно быть на голову выше всех в классе.
Ангелина, выгодно отличалась от остальной компании, тем что в отличие ото всех остальных училась не хуже, если не лучше чем я. Временами, мне даже казалось, что когда мы с ней просто общались, она совершенно не держала на меня зла. Как показала практика последующих лет я оказалась права, и мне было очень интересно её общество, немного восточного воспитания, где страсть и покорность стоят на равных местах она останется в моих воспоминаниях навечно арабской принцессой. Юлю первых лет я помню довольно-таки смутно,
она всегда была лишь пассивной пешкой, хотя очень короткое общение с ней в более старшем возрасте дало мне возможность написать первый свой роман.
Возможно было бы упомянуть и о Оле, у которой было еще младшая сестричка, и братик, и старинный рояль, рядом с которым всегда стояло печенье и посапывала тихонько бабушка. Возможно было бы еще рассказать о Ире и Даше, которые были как не разлей вода, но к сожалению, кроме того, что эти люди учились со мной всего лишь несколько лет в начальных классах, я ничего сказать не могу.
Ребят я помню еще более смутно, хотя некоторые из них из моего детства
перекочевали в мое отрочество, совершенно незаметно и независимо от моего желания. Быть может только здесь стоит упомянуть Парамонова, единственное существо, которое было с меня ростом и с которым мы сходились на переменках как титаны и боги в бою, за права контроля за территорию. Я как всегда была защитником прав и свобод униженных девчонок, он в свою очередь прав и свобод на приставания к девчонкам мальчишек. Еще из фамилий, что я помню и лиц, что улыбаются мне из сундучка я могла бы выделить Нуждина, он как призрак детства появится в отрочестве, Крылова Илюшу, за чью улыбку в третьем классе
хотели умереть добрая половина девочек нашего класса, и который кажется сыграл роль Робин Гуда в постановке, где я была: нет что вы не подумайте ничего плохого, конечно, не Леди Марианной, ею была по-моему Ангелина, я играла достопочтимого Шерифа!
И наверное Сашу, что пришел в наш касс в начале второго года обучения и украл покой моего сердца, но не из-за девичьих грез, увы, он был все еще немного мелковат, для моих тогдашних габаритов, но зато он поразил меня первый из всех знакомых мне мальчиков, своими мозгами, своей фривольностью :. И своим уходом в специализированную школу с углубленным изучением английского языка, и хотя Илюша, который пришел после его ухода и был безумно обворожительным собеседником, гордость моя была задета в начале третьего класса.
Я могла смирится с ролью шута и Квазимодо, одновременно, но не когда
смирится с мыслью, что моих знаний, как он сам сказал не достаточно, что бы "перейти в ту школу, где он собирается учится".Что впоследствии привело к веселым, трагическим и занимательным поворотам в моей судьбе.
Продолжение следует
Без назания
Пролог.
Когда я думала, чем мотивировать написание данного опуса, у меня находилось масса причин, но ни одна из них так и не заняла главенствующего места. Поэтому так или иначе наверное следует рассказать о каждой из них по отдельности, и о всех вместе. То что будет так или иначе описано дальше образно можно назвать мемуарами, но так как я не особо большой любитель данного типа литературы и к тому же не слишком умудрена возрастом, то это название скорее всего чисто символическое. В любом случае все герои, что будут описаны в этих корявых заметках будут немного измены. И не всегда все из них присутствовали в моей личной жизни, возможно некоторые из них были
столь красочно обрисованы моими близкими друзьями, и оказались на столько самобытны, что волей не волей я заимствовала их из чужой жизни в данный опус, но те чувства, что они вызывают у главной героини исключительно мои.
Первой причиной были слова замечательной девушки и изумительного автора, которая на очередное письмо, где описывался один из случаев моей жизни ответили очень эмоционально, сказав, что наверное бы, не плохо бы получилось описать это, где-нибудь отдельно.
Второй причиной явилось то, что я давным-давно задумывалась оставить себе не только воспоминания но и какой-нибудь документ, который могла бы сама перечитывать, и воскрешать в памяти краски и лица давно минувших дней.
Последней и самой эгоистичной причиной, которая наконец-то подвигла меня сесть за клавиатуру, стала простая, ничем не примечательная переоценка ценностей, которая на том или ином промежутке времени происходит у всех ныне живущих, уже почивших, и будет происходить у еще нерожденных. Такова природа людских судеб и характеров, и так как я ничем не отличаюсь от прочих простых смертных, я тоже подвержена этой метаморфозе, правда, которая происходит у меня немного чаще, чем у остальных. Что же делают простые смертные? Точно сказать, за других я не могу, а вот для меня это кроме душевной боли и терзаний, она является хорошим поводом для того, что бы открыть в очередной
раз сундучок с моими воспоминаниями и заново пересматривать через призму моего нового мировоззрения, хранящиеся там воспоминания-акварели.
Именно эти необычные картины, зарисовки причудливых узоров человеческих поступков и характеров, и составят эту необычную галерею. Хотя я постараюсь вспомнить именно те воспоминания и те ощущения, что были первыми и описывать героиню независимо от того, как я в данный момент отношусь к этим событиям и к этим людям. Очень хотелось, что бы вы, мои милые читатели сами ответили на вопрос, на который у меня самой до сих пор нет ответа. Кто я? Что я делаю
здесь, зачем поступаю так, а не иначе? Быть может, кто-то кто прочитает эту историю до конца ответит мне на этот вопрос.
Быть может рассказ будет немного сбивчивым и не совсем правильно
расположенным в хронологическом порядке, но я постараюсь выстроить их в цепочку, в которой сменялись быть может не времена, а мысли и чувства героини, и её мировоззрение.
*************************************
Посвящается изумительной Элише, несравенному Призраку и всей остальной
интернет братии, а так же всем невольным героям моего рассказа.
Отрывки, огрызки быстротекущего детства давно для меня превратились в одну весело бегущую карусель, на которой сложно разглядеть, что то более или менее хорошо, но остались общие воспоминания. Вот я сижу на спине у какого-то дяди и он карабкается на дерево. Мне весело, я визжу от страха и восторга, а рядом возвышается мой дом, длинный монстр с облупленной красноватой краской, где мы живем в комнате, где если подбросить мячик вверх он не долетает до потолка, окна огромны - от пола до потолка, и есть множество цветных огней, а наши соседи по квартире живут на втором этаже, на который ведет лестница над туалетом.
Потом я живу у бабушки и дедушки, и мы наряжаем очень худую, искусственную елку, что прогибается под грузом елочных игрушек и вскорости напоминает Пизанскую башню. Меня водят в детский садик, или в несколько. И каждый день дедушка, перед тем как перейти по подземному переходу, по дороге в детский сад, где у меня есть даже своя кукла, заставляет смотреть на солнце и улыбаться. Каждый раз в свои пять-шесть лет я удивляюсь, какой дедушка наивный. Я ведь знаю, что сколько не улыбайся ничего не получится - снова будут эти ужасные занятия про Надежду Константиновну и часы рисования, где почему-то все как один рисуют елки с новогодними шарами. Но я все же улыбаюсь, потому что не хочу разонравится дедушке.
Вечером обычно опять же меня забирает дедушка или же дядя Коля, который как-то незаметно превратился в папу, но меня это не смущает, он обычно умеет веселить не только меня, но и наших воспитателей. Кажется у меня теперь есть сестренка и мы живем в доме, в который надо проходить через арку.
Возможно я проскакиваю какие-то события, которые до сих пор помню, но
оценивать, то что слишком смутно помнишь вообще нельзя, а описывать
скрупулезно не имеет смысла. Зато точно помню, что именно где-то в том
отрезке времени меня более всего занимал вопрос, о том, кто я, что я, почему я именно такая а не другая и я была твердо уверена, что тот, кто создал меня точно ошибся с полом. А как вы хотели, что бы чувствовал себя ребенок, который был выше на голову всех своих сверстников, носил мальчишескую прическу, дрался на всех переменах, но при этом по какому-то ужасному недоразумению являлся девочкой? Если и сейчас меня спросят, когда надо преподавать понятие бытия и метафизики, как философские понятия, я честно отвечу - до шести лет. После этого времени очень сложно изменить привычку верить в то что говорят взрослые. Да да, именно эти вопросы я для себя исследовала до того, как попала в школу. Ценный груз, который я вынесла из своих рассуждений о том бытие в котором мне случилось пребывать, что все
люди в той или иной степени равны, из чего и вытекали все постулаты моей следующей жизни. Равность всех людей являлась мне не в равности
возможностей, но в равности вероятности ошибок, прав и обязанностей, которые возлагает наше существование. Быть может это теория не имеет право на существование, но для ребенка, который отказывался говорить добрую дюжину звуков, полгода носил очки и наотрез отказывался читать, предпочитая лазить по деревьям, это пожалуй было одно из самых существенных размышлений и выводов.
В школе мне пришлось столкнуться с более насущной проблемой, чем моя бедная матушка. Там были совершенные невыносимые тетушки, которые впадали в панику от того, что я могла совершенно с независимым видом покинуть класс, ходить между рядами и не считать нужным отвечать на заданный мне вопрос, а на переменках носится как угорелая по коридору и драться с мальчишками. ДО сих пор не понимаю, как все остальные дети не проделывали того же самого. И хотя неимоверными усилиями мамы я все же довольно-таки сносно начала говорить и читать к первому классу, ей еще не раз приходилось краснеть за свою дочь, которую со скорой руки педагогов старой закалки, окрестили умственно отсталой, и даже предлагали родителям перевести ребенка в более слабую, лесную школу. Не знаю, какую тонну парфюмерии подарили папа с мамой им, но
красных записей в дневнике стало становиться все меньше и меньше, а на парту была куплена специальная клеенка, что бы это чудовище на заднем ряду не разукрашивало его ручками, карандашами и прочими подручными средствами от скуки.
Так или иначе ночными бдениями надо мной, круглосуточно делающей уроки, мама добилась своего - у меня была сначала пятерка в первой, потом во второй и наконец-то после первого класса я стала отличницей, которая единственная в своем роде не отличалась, ни аккуратностью, ни прилежанием, ни желанием оные отметки получать. Я уважаю труд моей несравненной мамы, ибо если бы не она, меня не было бы на свете, быть может я сейчас просто бы сидела бы на швейной фабрике в лучшем случае, материлась, как последний пропойца и после получки ночевала бы под забором, но побочным действием этого стремления стало, а
быть может это просто существовало всегда, я не знаю, то что хуже смертной казни для меня являются домашние задания.
В первый год, и на несколько лет вперед у меня появились первые друзья - Ромашка и Музыка. Ромашка была отличницей, но в отличие от меня, она была "правильной" отличницей, потому что она была уже самостоятельна тогда, плакала над каждой полученной четверкой и даже была главной за наше звено, когда нас принимали в октябрята. Музыка, он не отличался блистательным умом, но был, пожалуй, единственным мальчиком, что решился дружить с девчонками, в то время как остальные, скорее всего, ненавидели или боялись нас.
Но класс это "случайное сборище людей, которые прихотью взрослых, вынуждены общаться друг с другом на протяжении многих лет в принудительном порядке", это было замечено многими умными людьми, и я всего лишь повторю их слова. В этом замкнутом социуме, о котором мы потом гордо говорим, что он научил нас и подготовил ко взрослой жизни, существуют практические все те же ситуации и чувства, что могут возникнуть у нас-взрослых уже за стенами школы. И как
скорее всего появляются друзья, и доброжелатели, как возникает взаимная приязнь, так же и возникают непонимания, недоверие злость, расслоение и формируются группы "по интересам". Это не обошло и вашу покорную слугу.
Кроме Ромашки и Музыки, которые оставались моими друзьями на протяжении нескольких лет, я была вынуждена разделять свое существование и с менее приятными мне в одно время людьми. Это как показала жизнь совсем не означает, что в более позднее время все не поменялось. Но об этом позже. Вот те лица, что так или иначе я вспоминаю, то с улыбкой, то с грустью.
Светик-Семицветик, улыбчивые большие глаза, глаза истиной женщины еще тогда, немного лукавые и хитрые, они сидели прямо передо мной в начальных классах и вечно делали мне мелкие пакости, из озорства, из желание спустить меня с небес на землю, что мне совсем не нравилось. Если вспомнить, что в эту касту неприкасаемых девушек, моего первого класса входили еще Наташа, Ангелина и Юля, то можно твердо сказать, то что в начальных классах мне в равной степени доставалось ото всех от них понемногу, но все же заводилой всегда была Наташа. Ее желание поставить на место всех, кто слишком сильно отличался от нее самой, наверное, впервые заставило меня задуматься серьезно над тем, почему я все же отличаюсь от других и не есть ли это зло.
Но как ни странно зла я в себе не видела, особенно в том что я отличаюсь, поэтому очень осторожно я просто пыталась походить на всех, насколько это было возможно с моим дурацким ростом, это было все же сложно быть на голову выше всех в классе.
Ангелина, выгодно отличалась от остальной компании, тем что в отличие ото всех остальных училась не хуже, если не лучше чем я. Временами, мне даже казалось, что когда мы с ней просто общались, она совершенно не держала на меня зла. Как показала практика последующих лет я оказалась права, и мне было очень интересно её общество, немного восточного воспитания, где страсть и покорность стоят на равных местах она останется в моих воспоминаниях навечно арабской принцессой. Юлю первых лет я помню довольно-таки смутно,
она всегда была лишь пассивной пешкой, хотя очень короткое общение с ней в более старшем возрасте дало мне возможность написать первый свой роман.
Возможно было бы упомянуть и о Оле, у которой было еще младшая сестричка, и братик, и старинный рояль, рядом с которым всегда стояло печенье и посапывала тихонько бабушка. Возможно было бы еще рассказать о Ире и Даше, которые были как не разлей вода, но к сожалению, кроме того, что эти люди учились со мной всего лишь несколько лет в начальных классах, я ничего сказать не могу.
Ребят я помню еще более смутно, хотя некоторые из них из моего детства
перекочевали в мое отрочество, совершенно незаметно и независимо от моего желания. Быть может только здесь стоит упомянуть Парамонова, единственное существо, которое было с меня ростом и с которым мы сходились на переменках как титаны и боги в бою, за права контроля за территорию. Я как всегда была защитником прав и свобод униженных девчонок, он в свою очередь прав и свобод на приставания к девчонкам мальчишек. Еще из фамилий, что я помню и лиц, что улыбаются мне из сундучка я могла бы выделить Нуждина, он как призрак детства появится в отрочестве, Крылова Илюшу, за чью улыбку в третьем классе
хотели умереть добрая половина девочек нашего класса, и который кажется сыграл роль Робин Гуда в постановке, где я была: нет что вы не подумайте ничего плохого, конечно, не Леди Марианной, ею была по-моему Ангелина, я играла достопочтимого Шерифа!
И наверное Сашу, что пришел в наш касс в начале второго года обучения и украл покой моего сердца, но не из-за девичьих грез, увы, он был все еще немного мелковат, для моих тогдашних габаритов, но зато он поразил меня первый из всех знакомых мне мальчиков, своими мозгами, своей фривольностью :. И своим уходом в специализированную школу с углубленным изучением английского языка, и хотя Илюша, который пришел после его ухода и был безумно обворожительным собеседником, гордость моя была задета в начале третьего класса.
Я могла смирится с ролью шута и Квазимодо, одновременно, но не когда
смирится с мыслью, что моих знаний, как он сам сказал не достаточно, что бы "перейти в ту школу, где он собирается учится".Что впоследствии привело к веселым, трагическим и занимательным поворотам в моей судьбе.
Продолжение следует